WTF - 4

[Arall]

Дождь и чёрный шарф

Автор: Arall для WTF Guardian [Tran hon] 2019
Бета: AnnetCat
Размер: мини, 2447 слов
Пейринг/Персонажи: Чу Шу Чжи, Го Чан Чен
Категория: джен
Жанр: повседневность
Рейтинг: G

Коллаж Капли дождя тут же...
Автор: Arall для WTF Guardian [Tran hon] 2019
Пейринг/Персонажи: Чу Шу Чжи, Го Чан Чен
Категория: джен
Рейтинг: g-pg
Оригинал: i.imgur.com/VLem1AU.gif
Примечание: Иллюстрация к мини "Дождь и чёрный шарф"




Из-за мрачных дождевых туч, которые начали клубиться над Городом Дракона, Чу Шу Чжи решил быстрее завершить занятия на тренировочной площадке. Было мало приятного в возможности вымокнуть, лучше пересидеть дождь в домашней обстановке.
Тучи, однако, действовали согласно своему расписанию, они ускорили наступление сумерек, и дождь таки ливанул со всей силы раньше, чем Чу добрался домой.

Зажглись фонари. Их свет не в силах был сделать ясными все закоулки старых улиц, хотя в сочетании с отражениями в обильных лужах изменял мрачную атмосферу и делал иллюзию вымершего города не столь острой.
Тень от зонта мешала видеть тротуар, и пару раз Чу машинально ступил в лужу, не вняв своему чутью.

Он принципиально не пользовался машиной вне работы. Поэтому, весь такой принципиальный, в промокших кроссовках шёл домой вечерними улицами Города Дракона пешком.

В спецотдел Чу Шу Чжи решил не заходить. С недавних пор, когда Ван Чжэн вновь обрела Сан Цзана, по вечерам там воцарялось романтическое настроение. Поэтому он просто прошагал по лужам мимо здания, но неожиданно заметил нахохлившуюся фигурку возле овощной лавки и остановился.
Лавка была закрыта, двери и витрины с увядшими овощами охраняла металлическая решётка. Возле решётки, под куцым навесом, пытался спрятаться от дождя Го Чан Чен.
– Малыш Го? – Чу в вопросительную интонацию вложил гораздо больше, чем произнёс. Там было и «парень, какого ... ты тут торчишь», и «тебе что, делать нечего», и «что ты тут забыл», и «о боги, раздражает», и «снова этот мальчишка», и «ты глупый, что ли», и даже «детское время закончилось полтора часа назад».

Тёмные глаза малыша Го глянули на Чу Шу Чжи, и тот проглотил следующий вопрос – Го Чан Чен был похож на заблудившегося щенка, которому жизнь не дала ещё один шанс. С отросшей мокрой чёлки на скулы стекала дождевая вода. Или это были слёзы? Заблудившиеся щенки умеют плакать?
– Иди за мной, – буркнул Чу резче, чем ему хотелось. Ну, так получилось.
– У тебя нет машины, братец Чу? – уточнил Го Чан Чен.
– У меня есть ноги, малыш Го, – в тон ответил Чу Шу Чжи. – Отсюда нам идти ровно восемь минут.
Го Чан Чен с готовностью закивал и постарался не слишком сильно отставать от напарника. Чу слышал, как в мокрых кедах Чан Чэна хлюпает стылая дождевая жижа, ему самому от этого стало холодно. Неожиданно для самого себя он снял свой неизменный чёрный шарф и одной рукой попытался укутать худую шею юноши, чтоб тот не схлопотал ангины или пневмонии.
Го Чан Чен не сопротивлялся, но в его глазах было такое странное выражение, что Чу Шу Чжи инстинктивно пошёл быстрее, неловко прикрывая спутника зонтом.

– Вот. Это мой дом. Нам на третий этаж.
Го Чан Чен попробовал оценить высоту старинной постройки и задрал голову. Капли дождя тут же попали в глаза, и он зажмурился.
Тяжёлая дверь глухо бухнула, отрезав их от промозглой сырости и сетки дождя.
Малыш Го протянул было руку в направлении лифта, но Чу Шу Чжи кивнул в сторону широкой лестницы с длинными пролётами.
– Лифт не работает. Пешком наверх – тоже тренировка.

Чу Шу Чжи остановил малыша Го в прихожей.
– Ты так замёрз, иди прямо в ванную, под горячий душ. Мокрую одежду кидай на пол, полотенце возьми на вешалке в самой ванной. Топай прямо по коридору, там дверь увидишь.
Сгорбившийся Го Чан Чен доплёлся до ванной. Братец Чу услышал, как за закрывшейся дверью что-то звякнуло, покатилось по плиточному полу, раздался приглушенный вскрик сквозь явно прижатые к губам руки.
«В принципе, как и ожидалось», – подумал Шу Чжи, усмехнулся и отправился на кухню. Пока делал особенный чай для неожиданного гостя, он вспоминал.

С момента появления племянника замминистра в Спецотделе Шу Чжи потерял часть свободы. Негласным распоряжением начальник Чжао назначил братца Чу своеобразным опекуном новенького. Теперь приходилось действовать внимательнее и медленнее, потому что стажёр болтался постоянно где-то позади, и нужно было приучать того к стремительности. Мальчишка был неуклюж, что-то ронял всё время, в архиве переставлял нужные документы на неправильные места, и их потом долго искал Сан Цзан.
Вообще, в свои 24 года он выглядел щенком-переростком, эта инфантильность злила матёрого полевого агента, но в то же время тренировала его выдержку, потому что ну нельзя же было взрываться сердитой тирадой, обращённой в извиняющиеся глазищи признающего свои ошибки малыша Го.

Потом оказалось, что юноша умеет находить хорошие слова для каждого, кто столкнулся с бедой. Он говорил сердечно и тепло, искренне, каждый раз понимая, чтó именно нужно сказать именно этому человеку. У него получалось утешить, подбодрить, осветить путь к надежде своей душевной улыбкой. Даже в Спецотделе, сотрудники которого видели слишком разное и не всегда красивое, Го Чан Чен умудрялся рассеять зарождающиеся печальные настроения или успокоить тревоги.
Шу Чжи поймал себя на мысли, что стал ощущать в сердце тепло, когда в помещение заходил малыш Го.

В ванной затих звук льющейся воды, Чу порывисто вошёл и, спохватившись, постучал в уже открытую дверь.
Го Чан Чен смутился и привычно сделал попытку провалиться сквозь пол, но всё же остался в реальном измерении, только неловко вцепился в полотенце.
Чу кашлянул и протянул парню ком одежды.
– Вот. Тут. Ну, штаны, футболка. Тебе они будут не по размеру, но пока так. Твою одежду выстираю, только придётся ждать, чтоб она высохла. Надо подождать. То есть, подожди. Пожалуйста. – Он удивлялся сам себе. Слова получались жестяными. И куда вдруг пропала его сдержанность и строгость?

Шу Чжи успел мельком заметить, что Го Чан Чен вовсе не хлюпик, у него красивые широкие плечи и поджарые длинные ноги, как у породистой гончей. Просто в капустной манере малыша Го надевать маечку, футболочку и ещё сверху рубашечку, а всё это закреплять сумкой кроссбоди, терялись пропорции фигуры. Сейчас же Чу Шу Чжи вдруг понял, что такая слоистость была условной бронёй для самого Го Чан Чена, укрытием и защитой на подсознательном уровне.
«В ближайшее время пересмотрю свой график, чтоб потренировать малыша Го, ему полезно мышцы накачать, и мне...» – в чём именно для самого Чу Шу Чжи заключались преимущества тренировок с новичком, он решил не додумывать.

Чан Чэн вошёл в комнату и с опаской покосился на бутылки дорогого алкоголя, стоявшие на невысоком стеллаже. Стеллаж отделял комнату от кухни и на вид был безнадёжно хлипким. Казалось, просто мимо него пройди – и грохот упавшей мебели вперемешку с разбившимися бутылками крутого Хеннесси или изысканного чёрного Джонни Уокера отравит всю радость жизни каждому неуклюжему малышу Го, сколько бы их ни было под этими тяжёлыми тучами.

Чу Шу Чжи перехватил его взгляд и ухмыльнулся. Он понял, что парень разбирается в стоимости напитков, скорее всего, в доме у дяди такие были статусным приложением к должности замминистра.
– Это интерьерные штучки, они красиво смотрятся здесь, на полке, другой пользы я в них не нахожу. Видишь, горлышки запечатаны?
Чан Чен с готовностью кивнул.
– Поэтому просто сядь на диван и выпей чаю. Я приготовил только что. Это особый чай, придающий силы. Бай Хоа Лун. И расскажи мне, что произошло.

– Братец Чу, ты так добр ко мне. Мне неловко тебя обременять, – малыш Го
не изменял своим манерам и характеру ни при каких обстоятельствах.
Шу Чжи закатил глаза, потом посмотрел на дождь сквозь окно, вздохнул и своим особым способом искоса глянул на вжавшегося в диван юношу.
– Давай считать, что уже обременил, так что этот этап можно пропустить.
– Видишь ли... Я был в университетской библиотеке, начальник Чжао попросил... то есть, дал мне задание найти старинные публикации про божества гор и рек, я старался ничего не пропустить. Получилось, что я задержался. Там вэньян, я не привык к нему. Вот и пришёл в Спецотдел поздно.
– И не вошёл, – констатировал братец Чу.
- Аааа. Да. Я просто подумал, что отчёт напишу и утром, а там Ван Чжэн и Сан Цзань, ну... Вдвоём.
– Я понял, – неожиданно мягко сказал Шу Чжи. – Я сам так подумал про этих двоих.

Он отметил – не первый раз теперешние слова Го совпадали с мыслями самого Чу, с теми, что он думал сейчас, или думал когда-то очень-очень давно, когда ещё не имел понятия про существование Го Чан Чена.
Удивительно, но этот мальчишка произносил те самые слова, которые не решался вымолвить братец Чу.
Малыш Го формулировал мысли, тревожными тучами висевшие в сердце Чу, и те становились не такими болезненными. А началось всё, когда юноша каким-то образом слово в слово повторил фразы самого Чу, сказанные им в другой жизни, утраченному человеку. Это было таким невероятным совмещением, что на какой-то миг братец Чу потерял тогда чувство присутствия. Но это и стало началом, неявной красной нитью соединившим их.

– А домой ты почему не пошёл?
Го Чан Чен снова опустил взгляд.
– Дома у дяди сегодня приём, там гости будут, высокопоставленные, важные. Я там просто лишний буду.
Чу Шу Чжи ждал.
– Ну... Они никогда мне не скажут ничего обидного, ни дядя, ни тётушка. Но вот их гости... Некоторые начинают спрашивать, какой университет я закончил, каких успехов в карьере достиг, ну там, какого престижного места добился. А я же... – Чан Чен остановился. Было видно, что он колеблется, продолжать ли дальше.

Шу Чжи молчал, понимая, что любая реакция с его стороны может быть толчком либо в угрюмое молчание захлопнувшейся раковины, либо в истеричный поток слов и эмоций. Парень должен был справиться сам. Поэтому Чу молчал, внимая и впитывая.

Малыш Го вдруг кивнул, будто соглашаясь с собственными мыслями, и продолжил.
– Мне нечем похвастаться перед министрами, владельцами крутых холдингов или миллиардерами-предпринимателями, моя жизнь слишком мелка и ничтожна с их точки зрения. И я знаю, что дядя с тётушкой могут стесняться меня, сравнивая с детьми своих гостей. А им нельзя терять лицо из-за того, что у них в племянниках есть такой я. Они... – он снова замолчал.
– Ты не хочешь, чтобы твои дядя и тётя выглядели родственниками неудачника? – Шу Чжи всё же решился спросить.

Малыш Го выпрямился и посмотрел прямо в глаза Чу.
– Братец Чу, послушай. Я – не неудачник! – он говорил, подчёркивая каждое слово движением головы, словно впечатывая текст на прочный носитель информации. – Я попал в Спецотдел, стал сотрудником, вашим побратимом. Пусть от меня мало толку, я слишком мало знаю и умею.

Шу Чжи хотел что-то сказать, но Чан Чен сделал жест ладонью, мол, не перебивай.
– Я понимаю, что недостаточно храбр и силён, и всё время что-то не так делаю. Но вы все меня поддерживаете. Я же вижу, что ваши шутки в мой адрес не злые. Я вижу, как вы помогаете мне. И как даёте мне уверенность в себе. Вот это же так много значит! Это правильные вещи, это как награда мне, понимаешь, братец Чу? За моё детство без родителей, за ранний уход бабушки, понимаешь? Это мне награда, ради которой я меняюсь, становлюсь собой, расту, потому что пока до неё не дотянулся. Это как аванс, и мне ещё работать много, я знаю. Вы относитесь ко мне как к ровне, я так благодарен вашей вере в меня!

Он отвернулся к окну, за которым контуры городских построек, искажённые дождевыми потёками, выглядели химерными образами из мрачной повести. Уличный свет дробился в мокром стекле, падал на лицо Го Чан Чена мелкими подвижными бликами, влажными искрами блестел в глазах.
Чу Шу Чжи уже давно смотрел на малыша Го, пытаясь скрыть гордость за мальчишку, стараясь не очень откровенно радоваться тому, каким именно открывается для него этот парень.

– Я подумал, что просто постою на улице, потом пойду домой, когда гости разойдутся, скажу дяде, что я был на службе. Ну я же был на службе, фактически, был на месте службы! Значит, я не обману их. И тут начался дождь. А потом пришёл ты, братец Чу.

Юноша посмотрел прямо в глаза Шу Чжи и улыбнулся бесхитростной улыбкой, доброй и немного детской.
Полевой агент Специального отдела города Дракона от этой улыбки почувствовал себя неловко. Вроде и взрослый человек с непростой судьбой, много чего видел и испытал, был уверен, что душа его спрятана в надёжном панцире из одиночества, недоверия и осторожности, но трогательные слова Го Чан Чена оказались сильнее любой искусной защиты.
Защита стала трещать по швам.

Дождь хлестал по окнам. Они давно допили чай, просто сидели на диване, смотрели в меняющиеся тёмные тени за окнами и молчали.
Это было спокойное молчание, которое не требует объяснений и не давит пустотой. В таком молчании два человека, две души соединяются и им не нужны больше слова, не нужно заполнять паузы дежурными фразами. В шуме дождя нашлась какая-то составляющая, которая привела к гармонии и биение сердца, и дыхание, и ощущения.
Дождь стал третьим в этой компании – секретным другом.

Го Чан Чен первый клюнул носом, засыпая. Чу Шу Чжи тут же бережно уложил его на подушки дивана, принёс плед и укрыл спящего. Постоял, подумал, принёс второй и так же старательно расправил складки, укрывая. Оберегая.

Наутро оба пледа и одежда лежали аккуратной стопочкой на диване. Чу Шу Чжи мысленно отругал себя за то, что заснул слишком крепко. Обычно он спал чутко и слышал самый маленький шорох в помещении. Но Го Чан Чену удалось выскользнуть из квартиры так, что он умудрился ничем не потревожить сон хозяина.

В Спецотдел Чу немного опоздал, долго искал шарф, к которому привык. Шарф не нашёлся, и это было как-то неудобно.
Все уже были на работе, кроме малыша Го. На немой вопрос Чу Шу Чжи ответила исполнительная Ван Чжэн:
– Начальник Чжао отправил Го Чан Чена на исследовательское задание в архив.

Позже из министерства переслали инструкции, рекомендации и указания. Это был очередной бумажный мусор, продублированный электронными письмами, изучение и обработка которого отнимали время и терпение. На него непременно нужно было отреагировать, отписаться и продемонстрировать всяческое лояльное отношение и благонадёжность. Это злило всех, но рутинный ритуал выполнялся.
Потом Чу Шу Чжи был занят наблюдением за подозреваемым. Потом упорно тренировался.

На следующий день всё повторилось, лишь изменился порядок дел – наблюдение, сбор информации, составление отчёта, штудирование предписаний, тренировка. Го Чан Чена он не успел увидеть. Снова.

Когда пошла четвёртая неделя совершенно однообразных занятий, братец Чу понял, что его тревожит. Он скучал без новичка. Ему не хватало малыша Го, чёрт. Его голоса, взгляда, привычки цепляться за одежду, нерешительных движений, шуршания страниц дневника, постоянных вопросов, стеснительной улыбки. Не хватало!
А начальник Чжао, как специально, постоянно отсылал того то в университет, то в архив, то в исторический музей. Следовало ожидать, что старательный Го Чан Чен старался выкладываться максимально для выполнения задания, приходил поздно и его появление не совпадало с графиком Чу Шу Чжи.

Ну вот как-то так всё и шло больше месяца.

Чу Шу Чжи был в кухне и наливал чай, когда с улицы пришёл звук грома. Гроза в начале осени была странным явлением, но не будешь же командовать тучами.
Молнии освещали опустевшие вечерние улицы, Шу Чжи стоял у окна и смотрел, как добегают до подъездов немногочисленные прохожие. Дождь с силой ударил по стеклу, и Чу решил всё-таки закрыть окно.

В дверь позвонили.
Шу Чжи открыл и замер.
В коридоре стоял промокший Го Чан Чен, улыбался и распахнутыми глазами смотрел на братца Чу.
– Дождь! – выпалил он, как будто это была самая главная новость. – Братец Чу, дождь! А ещё дядя просил передать, что приглашает тебя на обед к нам домой.

Чу смотрел, молчал, не отводил взгляд, не мог не смотреть в эти сияющие глаза, мокрые от дождя. От дождя?
– Братец Чу, я принёс твой шарф. Прости, я тогда забрал его, чтобы отдать в химчистку. Твой шарф, – он потянул пакет. – Но боюсь, он опять намок.
Чу Шу Чжи протянул руку и рывком втащил Чан Чена из дождя в квартиру.
В тепло.
В сердце.
В долгие объятия.

@темы: Моё, инь-ян-хрень, Джазовое, Guardian, Зайсы-китайсы

Comments

[roseIceberg]

Предыдущие фики я, как выяснилось, читала на битве, а до этого только добралась.
Он такой спокойный и уютный, несмотря на дождь. Хотелось бы дать на него ссылочку своей бете (она шиппер ОТП2, а Чу для неё вообще идеал мужчины), но у неё нет регистрации на дайри. Ты на фикбуке или АОЗ не выкладываешь?
Анимированный коллаж тоже очень хорош.

[Arall]

RoseIceberg, нет меня на фикбуке и ты ды, я только здесь свои слова расставляю))) У меня дневник открыт, незарегистрированные юзеры могут видеть его.

Спасибо за добрые слова!

[roseIceberg]

Arall, т.е. у тебя только безрейтинг?
А то я у себя слэшатину выкладываю и в соответствии с правилами закрыла под 18 лет, а значит и от незарегистрированных.
Ладно, попробую дать ссылочку сюда.
Хех, а мне удобнее на фикбуке, я его первым нашла.

[Arall]

RoseIceberg, у меня ... да, безрейтинг. Рейтинг не у меня)))
ТТТ.)))

мне удобнее на фикбуке, я его первым нашла.

У меня не было потребности в территории для выкладывания текстов, потому что текстов до сих пор не было. Но случился Усмиритель...
)))

[Arall]

RoseIceberg, своеобразная иллюстрация - кадр из сериала, один из затравочных для мини)))
Элитный алкоголь детектед)))

[roseIceberg]

Arall, и шо он с приличными людЯми делает...

[Arall]

RoseIceberg, "он" - это алкоголь? Так для декорации же...)))

[roseIceberg]

Arall, Нет, УД.

[Arall]

RoseIceberg, а. )))
Рефрены 7-и предыдущих месяцев среди меня - "ненавижу китайцев" и "что китайцы с нами делают" )))

[roseIceberg]

Arall, и большеникогда

[Arall]

RoseIceberg, а, да. Как третий тост)))